Глава 4

В Тихом Холме шел дождь.

Капли барабанили по оконным стеклам, собирались в трещины в асфальте. Вдоль тротуаров мчались миниатюрные Миссисипи, по которым сплавлялся мелкий мусор. Дождь шел уже давно, казалось, целую вечность. Скоро воды наберется столько, что Толука выйдет из берегов и разольется по улицам Тихого Холма, и маленький городок станет новой Атлантидой…

Данте отвернулся от окна и перевел взгляд на своих товарищей по несчастью. Джоанна спала, положив морду на вытянутые лапы. Иногда она тихонько поскуливала во сне. До этого собака обошла помещение, обнюхала все углы, порычала на фикус в кадке и заняла место перед массивным письменным столом, заваленным картонными папками, конвертами и смятыми листами бумаги. На фоне этого безобразия была почти незаметна именная табличка, сообщавшая, что стол и весь кабинет принадлежат Ф. Куинну, начальнику полицейского управления Тихого Холма.

Дождь за окном усилился.

Когда же это все закончится?

– Эй? Нашел что-нибудь? – вопрос был обращен к Вескеру, изучавшему содержимое картотечных ящиков.

– Ничего.

Данте пожал плечами и вернулся к своей гитаре. Последние полчаса он был занят тем, что наигрывал прилипчивую мелодию собственного сочинения, одновременно подбирая к ней слова:

– Адские коровки на лугах, а пастух валяется в кустах… Нету головы, кишок и ног… Так же, как у вас, у нас сейчас – шок! Это я придумал не в бреду: ем грибы и что-то там курю… Покурите вы со мной, друзья… Адские коровки ждут меня… Хм, а неплохо…

– Может быть, достаточно музыки на сегодня? – Вескер бросил на него раздраженный взгляд через плечо. В полумраке кабинета его кошачьи глаза слабо фосфоресцировали.

– Как скажешь, – Данте покладисто пожал плечами и опустил гитару на пол. – Кстати, классные линзы, тебе идут.

– Это не линзы.

– Серьезно?! Мужик, кто ж твои родители? – Данте спрыгнул с подоконника и подошел ближе. Вескер закатил глаза.

– Это не врожденное. Будь любезен, не мешай.

– Ладно, не буду. Код сейфа 4587.

Упомянутый сейф стоял в углу кабинета, наполовину скрытый бумагами. Вескер был уверен, что в нем хранятся ключи ко всем дверям в участке, а может быть и чье-то табельное оружие. Насколько он помнил, покойный шеф Айронс делал именно так. Код подошел, замок щелкнул и открылся. Внутри лежала пачка банкнот и, он не ошибся, связка ключей с аккуратными ярлычками.

– Откуда ты знаешь код?

– А что у тебя с глазами?

– Я первым задал вопрос. Потрудись ответить.

– Тебе уже говорили, что ты зануда? – Данте плюхнулся в кожаное кресло, жалобно заскрипевшее от такого обращения. – Код был на бумажке, а бумажка в верхнем ящике, который ты так пафосно вытащил и бросил в угол. Вон она, лежит. Такой ответ устраивает? – он потянулся за гитарой, намереваясь продолжить музицирование. Вескер страдальчески поморщился. История о плотоядных коровках навевала плохие воспоминания.

– Ты слышал об инциденте в Ракун-Сити?

Данте отложил инструмент и задумался.

– Ммм… Там что-то взорвалось, да? Электростанция или что-то в этом духе. Лет десять назад.

– Верно. Это официальная версия произошедшего, – Вескер подбросил на ладони связку ключей и убрал ее в карман. – Под городом находился исследовательский центр корпорации “Амбрелла”.

– И чем они там занимались?

– Разработками биологического оружия.

Говорить о прошлом было легко, не надо было подбирать слова, хитрить и умалчивать. Никогда в жизни он не был настолько откровенен. Постепенно Вескер вошел во вкус, пересказывая события десятилетней давности. Он помнил их так ярко, словно все произошло вчера.

– Прямо как в том фильме, – Данте заерзал в кресле. – “Зараженный дом”, там группа спецназовцев попала в пустой особняк, и оказалось, что в этом особняке полно мутантов и ходячих мертвецов. Все погибли, кроме главгероя, его девушки и его лучшего друга, как всегда. Лично я болел за командира группы, прикольный мужик… был. Он оказался предателем, и в конце ему оторвало голову.

Вескер машинально потер шею.

– Хорошо, а ты-то как со всем этим связан?

– Я работал на “Амбреллу” в течение двадцати лет, начиная с 1978 года.

Данте присвистнул.

– Хорошо сохранился…

– Мне было восемнадцать, – усмехнулся Вескер.

– Ну, ты прямо вундеркинд-самоучка. А дальше что?

– В лаборатории произошел несчастный случай, и один из подопытных напал на меня, – он отвернулся. Этот эпизод, так же, как и ночные кошмары, связанные с “женщиной”, преследовал Вескера и по сей день. Он не хотел вспоминать, но память услужливо подкинула образы его напарницы Сары Росс и подопытных, неподвижно лежащих на узких металлических койках…

– Помнишь Денизу Эткинс? – поинтересовалась Сара. – Она вчера подходила к нам в “О’Мэйли”. Моя бывшая однокурсница.

– Блондинка в ковбойских сапожках? Дымила как паровоз?

– Она самая. Когда я приехала домой на обед, консьерж сказал, что она звонила пятнадцать раз и все в течение часа.

– В самом деле? – безразлично отозвался Альберт. Он не сводил глаз с подопытных, отделенных от исследователей прочной перегородкой из оргстекла. – И что же ей было нужно?

– Ты. Она хотела узнать твой номер телефона  и адрес.

– Она не в моем вкусе, – хмыкнул Альберт. Сара усмехнулась в ответ.

– А кто в твоем?

– Догадайся.

Оба рассмеялись, но веселье быстро прекратилось, прерванное слабым шумом с той стороны перегородки. Один из подопытных, когда-то бывший мужчиной средних лет, а сейчас больше похожий на персонажа «Ночи живых мертвецов», колотил рукой по краю койки.

– Боже мой, – выдохнул Альберт, резко поднимаясь на ноги. – Ты это видела? Невероятно!

Они переглянулись. Альберт взял со стола пару стерильных перчаток и решительно шагнул к перегородке.

– Я осмотрю их, а ты прикрой меня.

Сара кивнула и достала из ящика стола пистолет. Она шагнула за перегородку первой, держа подопытных на мушке. Альберт, успевший надеть перчатки, приблизился к мужчине. Руки у него слегка дрожали.

Он осторожно коснулся запястья зомби, пытаясь найти пульс. Пульса не было. Существо было холодным, его плоть – твердой, кожа – скользкой. Если верить показаниям приборов, мужчина был мертв. Альберт достал фонарик и, оттянув веко мужчины, проверил реакцию зрачка. Глаз был затянут молочно-белой пленкой, но стоило посветить в него, как мужчина вздрогнул, и Альберт отпрянул. Сердце бешено колотилось в груди. Зомби зашипел, скрюченные пальцы сжались в кулак.

– Ты в порядке? – встревожено спросила Сара. Теперь она полностью переключила внимание на зомби. Альберт кивнул. Он не боялся этих существ, но резкие движения мужчины застали его врасплох.

Оба исследователя, увлеченные объектом, совершенно забыли о другом подопытном, лежавшем на соседней койке. Когда-то тридцатилетняя, женщина с грязными волосами и дряблой кожей резко села на кровати и молниеносным движением вцепилась в плечо Альберта.

– Альберт! – Сара заметила ее слишком поздно: зомби впилась зубами в его плоть, разрывая ткань халата и свитера под ним. Альберту казалось, что его рука попала в тиски. Он закричал от нестерпимой боли, когда женщина вырвала кусок мяса. Второй рукой он потянулся за пистолетом, но тут зашевелился мужчина. Чертовы твари грызли его с двух сторон, кусали, жевали и снова кусали,  это было так чертовски больно, они пожирали его заживо, заживо, заживо, заживо…

Бах! Бах!

Сара была в неудобном положении – стреляя, она могла задеть Альберта, но все же рискнула. Ей повезло. Женщина отпустила жертву и попятилась, на ее ночной рубашке появилась дыра от пули. Мужчине Сара попала в шею и убила его.

Другие зомби почуяли кровь и начали двигаться, и Сара отступила, таща за собой раненого коллегу. Она успела вытолкнуть его за перегородку, выскочила сама и закрыла стальную дверь.

– Прости меня, прости, прости, – повторяла она, по щекам молодой женщины текли слезы. Альберт молча кивнул в ответ. Укусы горели так, словно на них брызнули кислотой. Правая рука полностью онемела

– Помоги мне.

Рукава халата были оторваны, ткань потемнела от крови. Альберт кусал губы, чтобы не заорать, пока Сара промывала его раны и обрабатывала их антивирусом. От потери крови и шока у него кружилась голова.

Больно, больно, больно, больно, больно…

– Я сообщу Беркину о случившемся, – быстро говорила Сара, накладывая повязки. – Тебе придется провести несколько недель в Подземке, Альберт. Мне жаль, мне, правда, очень жаль…

Подземкой они называли карантинную зону, находившуюся глубоко под землей. Никакой связи с внешним миром и никого, кроме медиков в защитных костюмах. Беркин, разумеется, будет в ярости, но Альберту вдруг стало все равно. Он закрыл глаза и просидел так все время, пока за ним не пришли.

После пяти недель карантина он вышел совершенно другим человеком…

– Вы ставили эксперименты на людях?

– Не только. На амфибиях, насекомых, рыбах и некоторых млекопитающих.

– Наверно, это было очень познавательно.

– Очень.

Дождь усилился.

В кабинете шефа полиции царила тишина, нарушаемая лишь шумом дождя за окном. Вескеру удалось найти в бумагах Куинна план здания, который он теперь внимательно изучал, запоминая расположение комнат. Не хотелось таскать с собой слишком много макулатуры. Данте, перебравшийся с кресла на подоконник, снова занялся зеленой тетрадью. Вескер уже знал, что это нечто вроде рукописи и принадлежала она хозяину Джоанны, журналисту какой-то желтой газетенки.

Поглощенные каждый своим делом, они не обращали внимания на сухое потрескивание, неожиданно наполнившее комнату. Звук был едва слышным, но постепенно нарастал, становясь все громче и громче. Первой его услышала Джоанна.

Шерсть на загривке овчарки поднялась дыбом, из горла вырвался негромкий рык. Собаки не умеют говорить, но если бы она могла, Джо закричала бы новому хозяину, чтобы он немедленно убирался из этой комнаты и спрятался подальше, потому что…

– Что за фигня? – Данте уронил тетрадь на пол. Боковым зрением он заметил что-то черное, быстро приближавшееся к участку. Какая-то птица, кажется, ворон. Джо уже не просто рычала, а лаяла в голос. Еще чуть-чуть – и она бы прыгнула в окно, навстречу противнику.

– На пол, быстро!

Данте не успел отреагировать, как его схватили за шиворот и, сдернув с подоконника, отшвырнули в угол, как котенка. В тот же момент оконное стекло взорвалось и сверкающим градом обрушилось на Вескера.

На подоконнике сидело существо, покрытое клочкастой черной шерстью. Перепончатые крылья, вытянутый клюв, мощные когти – больше всего тварь напоминала птеродактиля, какими их обычно рисуют на картинках в книгах.

Существо раскрыло клюв и издало скрипучий звук. Джо отозвалась яростным лаем. Птеродактиль попытался ударить ее клювом, но промахнулся: собака вовремя отскочила назад. Тварь это не особо расстроило, ведь рядом была другая, менее агрессивная добыча, и птеродактиль переключился на нее.

С его стороны это было большой ошибкой.

Молниеносное, смазанное движение, не различимое человеческим глазом, птеродактиль жалобно квакнул, и его голова на тонкой голой шее безжизненно свесилась вниз. Чудовищное создание лежало на подоконнике, как куриная тушка на прилавке у мясника.

– Оно сдохло? – поинтересовался Данте из своего угла.

– Да. Стой на месте, здесь кругом стекло.

Данте презрительно фыркнул. Обойдя кабинет по стенке и прихватив по дороге гитару, он вышел в коридор и первым делом подозвал Джоанну, проверить, не порезала ли она лапы. Вескер тем временем сбросил тушу птеродактиля за окно. Битое стекло хрустело под подошвами его ботинок.

Данте нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Заботливо убранный в чехол инструмент он прислонил к стене.

– Тебе вообще не нужно было ее брать, – заметил Вескер. Из царапин на его лице сочилась кровь. Пиджак и рубашка местами были прорваны осколками. Данте возмущенно взглянул на него:

– Это «Дот»! Ты знаешь, сколько она стоит?

– Кому она может понадобиться? Сомневаюсь, что птеродактили умеют играть.

– Тащить ее буду я, а не ты, – отозвался Данте. На этот счет у Вескера не нашлось возражений.

Раздевалка находилась в цокольном этаже здания. Данте не совсем понимал, что там понадобилось его компаньону, но свои мысли держал при себе. Приобретенный за время странствий опыт показывал, что с такими психами лучше быть паинькой. Иначе можешь чего-нибудь недосчитаться, в лучшем случае – пары зубов, а в худшем… А о худшем случае он предпочитал не думать.

Он сидел на деревянной скамье, а Вескер крушил шкафчики и выгребал их содержимое. На пол полетела чистая белая футболка с эмблемой полицейского управления на рукаве, потом штаны цвета хаки, ремень…

– Какой у тебя размер обуви?

– Что? – Данте встрепенулся. К собственному удивлению, он успел задремать.

– Размер обуви, – повторил Вескер.

– Сорок второй…

– Держи, – на пол рядом с его ногами плюхнулись высокие шнурованные ботинки с торчащими из них носками. Данте поспешно надел носки, сунул ноги в ботинки и принялся шнуровать их. Факт, что кто-то носил все это до него, ничуть его не смущал. Одеваются же люди в секонд-хэндах.

Вескера все это тоже явно не смущало, поскольку он сбросил изодранный, перепачканный костюм и спокойно начал переодеваться в отложенные вещи. Он выглядел так, словно сошел с обложки какого-нибудь журнала для культуристов, но Данте был уверен, что такие мышцы в спортзале не накачаешь – скорее уж спецназовской подготовкой. Общее впечатление портил только длинный белесый шрам на животе, тянувшийся от грудины к пупку. Данте отвел глаза.

– Удобно?

– Да, вполне, – Данте прошелся из одного угла в другой. Ботинки были точно по его ноге.

– Хорошо, – Вескер пнул еще один шкафчик. Дверца со скрипом открылась. Данте попробовал заглянуть внутрь, но безуспешно.

– А за мародерство есть статья?

– Это не мародерство. Это ситуационная этика, – на пол полетел кевларовый жилет. – Надень его.

– Это еще зачем?

Желтые глаза Вескера нехорошо сверкнули.

– Тебе бы не хотелось, чтобы очередная птичка вырвала из тебя кусок мяса, верно?

Данте сглотнул. Верно, такая перспектива его совсем не радовала.

Он подумал, что здорово ошибся, выбрав Тихий Холм следующим пунктом своего путешествия. С другой стороны, кто же знал, что все так обернется? Пока они с Джоанной были одни, городок казался мирным и сонным. Подумаешь, никого нет…

Город, который притягивал грешников, случайно затянул и его. А, и черт с ним! И не из таких передряг выбирались!

Теперь они оба были похожи на героев того самого «Зараженного дома». Особенно Вескер.

Потом был арсенал и тир. Так же, как и в раздевалке, Вескер ломал ящики, Данте смотрел по сторонам. Помещение казалось очень, очень старым: краска на стенах и потолке давно облупилась, механизм, приводящий мишени в движение, заржавел, доски местами почернели. Но оружие было в отличном состоянии.

– Вот, – Вескер протянул ему пистолет. – Знаешь, как с ним обращаться?

– Нет, – честно ответил Данте. Весь его опыт сводился к пневматическим винтовкам в ярмарочных тирах.

– Не страшно. Бери, он тебя не укусит. Держи обеими руками.

Данте осторожно взял пистолет и повернулся к мишеням. Попробовал нажать на курок.

– Он не заряжен, – проинформировал Вескер. – Смотри, это делается так, – в качестве примера он использовал другой пистолет. – Теперь ты. Отлично. Схватываешь на лету. Вот так снимаешь с предохранителя. Теперь целься. Нет, не так, – он покачал головой. Данте вздохнул и опустил пистолет. С пневматикой было намного проще.

– Руки прямые, – Вескер встал у него за спиной, затянутые в перчатки ладони скользнули по рукам Данте, заставляя его разогнуть локти. – Ноги шире. Еще. Так ты в более устойчивой позиции. Целься.

Данте покорно навел пистолет на одну из мишеней и нажал на курок. Звук выстрела взбудоражил Джоанну, тут же поднявшую лай. Данте пришлось прикрикнуть на нее.

Тем не менее, в мишени появилась еще одна дырка.

– Молодец. Теперь целься в голову.

– Целюсь оком, стреляю разумом, убиваю сердцем, – пробормотал Данте про себя и выстрелил.

Второй выстрел также попал в цель. На этот раз Данте не удержался от радостного возгласа.

Третья и четвертая пули прошили мишень насквозь, и после этого Вескер соизволил выпустить Данте из своей цепкой хватки. Его лицо оставалось все таким же невозмутимым. Данте потянулся и хрустнул плечами.

В дополнение к пистолету он получил полную обойму.

– Что теперь?

– Теперь мы будем выбираться отсюда, – Вескер закрепил на кармане найденный фонарик. – Держись за моей спиной. Не позволяй собаке убегать далеко. И не забывай смотреть по сторонам.

– Понял, понял, – Данте примирительно поднял ладони. – Знаешь, ты говоришь прямо как коп.

– Когда-то я командовал особым полицейским подразделением.

– Да ты человек-оркестр.

Вескер тонко улыбнулся. На бледном, перемазанном засохшей кровью лице эта улыбка выглядела жутко.

Лестница, по которой они поднялись с цокольного этажа на первый, угрожающе скрипела, грозя обвалиться. Сам коридор изменился до неузнаваемости. Со стен исчезли все плакаты и доски объявлений, вместо них белели пустые прямоугольники, ярко выделявшиеся на фоне тускло-серых стен. Лампы дневного света по большей части погасли, а те, что еще работали, то и дело мигали, грозя перегореть. Здание выглядело давным-давно заброшенным. В нем царила тишина, нарушаемая лишь звуком шагов и странным, то нарастающим, то затихающим гулом. Наверно, вода в трубах или что-то еще в этом духе.

Вескер переживал стойкое ощущение «дежа-вю».

Пустынные коридоры, странные звуки, появляющиеся из ниоткуда чудовища – все это уже было и не раз. Особняк Спенсера, Ракун-Сити, Рокфорт, Антарктический комплекс… Только тогда он был один и мог позволить себе рискнуть, а сейчас с ним был этот мальчишка.

Сначала Вескер собирался найти подходящее укрытие для Данте и оставить его там, чтобы, не отвлекаясь, зачистить здание от возможно скрывающихся внутри монстров – он улавливал чье-то отдаленное присутствие, но не мог точно сказать, чье именно, – а потом вернуться за мальчишкой и увести его отсюда. Появление летающей твари перечеркнуло этот план, времени же на то, чтобы придумать новый, не было. Придется работать с крайне неопытным, зато очень сообразительным напарником.

Полицейский участок Тихого Холма выгодно отличался от здания РПД тем, что здесь не было коридоров-лабиринтов и потайных ходов-ловушек. Вескер помнил, как в самом начале своей работы в S.T.A.R.S. заплутал в коридоре, пытаясь добраться до кабинета Айронса, и пришел вовремя только потому, что прибыл в участок за час до начала запланированной встречи. Это уже потом он нашел подробный план здания и выучил наизусть все тупики и повороты, а тогда… Веселое тогда было время, что еще сказать.

Вот за этим поворотом будет вестибюль, лестница на второй этаж и… Что за черт?

Вескер резко остановился. Не ожидавший этого Данте налетел на него.

– Какого…

Входная дверь была заколочена досками, причем заколочена недавно – светло-коричневые доски, еще не тронутые гниением, и блестящие шляпки гвоздей резко контрастировали с изъеденными грибком стенами. Некто потрудился на совесть: дерево было плотно пригнано к бетону, не давая возможности подцепить края пальцами.

С улицы, приглушенный, но все же хорошо различимый, донесся рев сирен.

Глава 1 /  Глава 2 / Глава 3 / Глава 4 / Глава 5 / Глава 6

Комментирование открыто в Главе 1